Если задуматься, в гитаре есть нечто парадоксальное. Это инструмент, который кажется подстроенным под человеческую руку: компактный корпус, удобные изгибы, гриф, лежащий точно в ладони. Но вот странность: пальцев у нас пять, а струн — шесть. Почему же инструмент получил именно такую конфигурацию? Зачем музыканты сознательно выбрали больше струн? Чтобы понять это, стоит на минуту выйти за рамки привычного и посмотреть на гитару как на итог многовекового эксперимента, а не готовый инструмент, который придумали раз и навсегда.
Гитара вовсе не всегда была шестиструнной. В ранних культурах от Египта до Китая существовали инструменты с тремя, четырьмя, двенадцатью струнами, и их конструкция определялась музыкальными традициями, а не анатомией человека. Средневековые европейские варианты и вовсе имели так называемые «хоры» — пары струн. Четырёхструнная гитара могла звучать как восьмиструнная, потому что каждая струна была удвоена.
Переход к одиночным струнам начался постепенно, и первым известным образцом шестиструнной гитары стал инструмент мастера Гаэтано Виначча 1779 года. Это был не революционный скачок, а шаг в естественном направлении: музыканты всё яснее понимали, что шесть одиноких струн дают больше контроля, выразительности и чистоты звука, чем двойные.
Гитара Виначча, americanhistory
А в XIX веке великий мастер Антонио де Торрес закрепил современную форму гитары: её пропорции, размеры корпуса и оптимальную ширину грифа. С того момента шестиструнный формат стал не просто модой, а работающим стандартом, проверенным временем и логикой.
Гитара Торреса, wikipedia
Можно было бы подумать, что количество струн должно соответствовать количеству пальцев. Но реальная игра устроена иначе. Большой палец левой руки находится за грифом и служит опорой, а остальные четыре по очереди зажимают нужные струны. Это значит, что музыкант вовсе не пытается «держать» все струны вместе.
К тому же гитара хитрая: некоторые ноты звучат на открытых струнах, то есть без использования пальцев. А техника баррэ, при которой указательный палец прижимает сразу несколько струн поперёк грифа, позволяет заменять все пальцы одним движением.
Но самое интересное не в биомеханике, а в музыкальной логике. Шесть струн дают достаточно широкий диапазон звуков, чтобы играть и басы, и высокие ноты, не прыгая рукой по грифу каждую секунду. А их строй — тот самый E–A–D–G–B–E — выбран не случайно. На первый взгляд кажется, что логичнее было бы настроить струны с равными промежутками между ними. Но между третьей и второй струной специально сделан другой, меньший интервал. Именно из-за этой «неравномерности» аккорды на гитаре удобно зажимать — руке не нужно растягиваться так, как если бы все струны были настроены одинаково.
Так музыканты выбрали путь удобства и приручили инструмент к человеческой анатомии.
Интересно, что шесть струн — это ещё и инженерно-физиологический компромисс. Гриф классической гитары у верхнего порожка имеет ширину около 50 мм, а расстояние между струнами — примерно 9 мм. Эти параметры подобраны так, чтобы пальцы легко попадали на струны, но не задевали соседние. Попробуй добавить седьмую или восьмую струну — и сразу придётся расширять гриф.
Слишком широкая гитара становится неудобной: трудно дотянуться до крайних струн, сложнее держать аккорды, а «чистое» звукоизвлечение требует тонкой моторики. Излишне узкая — и струны перестанут помещаться под пальцами.
Так постепенно выяснилось: шесть — это не минимум и не максимум, а оптимум, найденный путём проб, ошибок и музыкального опыта.
