Представьте на минуту свой обычный день: утренний кофе с прокруткой ленты соцсетей, рабочие чаты, онлайн-банк, вечерний сериал на стриминге и видеоразговор с родными. Интернет для нас — как воздух: невидимый, но абсолютно необходимый. Но что, если мы скажем вам, что для трети населения Земли этот отсутствие интернета — постоянная реальность?
В 2024 году, по данным Международного союза электросвязи (ITU), около 2.6 миллиардов человек оставались оффлайн. К 2025 году эта цифра немного сократилась, но разрыв в доступе к сети все еще колоссален. И это не просто статистика — за ней стоят жизни миллионов людей, для которых всемирная паутина так и осталась заморской диковинкой.
Отсутствие интернета — это не случайность и не чья-то прихоть. Это сложный коктейль из причин, где замешаны политика, экономика и сама география. Где-то просто физически нет вышек сотовой связи и оптоволоконных кабелей — прокладывать их через джунгли или пустыни невыгодно. Где-то жизнь устроена так, что интернет попросту не вписывается в повседневные заботы о хлебе насущном.
А есть и такие уголки планеты, где жители и понятия не имеют о TikTok, нейросетях и онлайн-банкинге. Но не стоит забывать и о железной руке политики: в некоторых государствах интернет воспринимают как угрозу, а потому намеренно возводят вокруг него цифровые стены, создавая суррогат глобальной сети.
Северная Корея: цифровой вакуум под колпаком
Если и есть на планете эталон цифровой изоляции, то это, безусловно, КНДР. По оценкам экспертов, уровень проникновения интернета здесь близок к нулю. Обычные граждане не имеют доступа к глобальной сети. Привилегия бороздить просторы Всемирной паутины дарована лишь узкой прослойке элиты, чиновникам и иностранцам под пристальным надзором.
Вместо этого население пользуется «Кванмёном» — внутренней интранет-сетью, аналогом закрытого цифрового заповедника. Там — только одобренные властями новости, пропаганда и учебные материалы. Причина такой блокады проста: режим видит в свободном потоке информации прямую угрозу своей стабильности. В 2025 году санкции и политика «чучхе» продолжают держать 26 миллионов человек в информационном вакууме, лишая их онлайн-образования, связи с внешним миром и доступа к знаниям.
«Африка без интернета»: когда связь — привилегия избранных
Пока мир говорит о 5G и интернете вещей, в некоторых уголках Африки сам факт выхода в сеть — уже роскошь.
Эритрея: эту небольшую страну на Африканском Роге часто называют «самым закрытым государством континента». Уровень проникновения интернета здесь — менее 1%. Авторитарный режим монополизировал телекоммуникации, превратив доступ в сеть в инструмент контроля. Интернет, медленный и дорогой, доступен в основном в столице Асмере. Страна не подключена к подводным оптоволоконным кабелям, полагаясь на ненадежную спутниковую связь. Военные конфликты и экономический кризис в 2025 году оставляют ее в топе стран без интернета.
Центральноафриканская Республика (ЦАР): здесь около 87.5% из 5.5 миллионов жителей отрезаны от цифрового мира. Причина — затяжная гражданская война, нищета и отсутствие базовой инфраструктуры. Даже в столице Банги связь нестабильна, а в сельских районах ее нет вовсе. С ВВП на душу населения около $500, интернет здесь не просто медленный — он недоступный по определению.
Бурунди: 87.8% оффлайн-населения — печальный рекорд для этой беднейшей страны с населением в 13 миллионов человек. Интернет, даже в городах, едва дотягивает до скоростей 7-9 Мбит/с. Отсутствие инвестиций в инфраструктуру и политическая нестабильность делают сеть для большинства бурундийцев далекой перспективой, а не реальностью.
Южный Судан: самое молодое государство мира борется за выживание. Здесь интернетом пользуется менее 12% населения. 90% из 11 миллионов жителей обитают в сельской местности, где нет не только сетей, но и электричества (доступ к нему есть у 2%). Разрушенная конфликтами инфраструктура медленно восстанавливается лишь в крупных городах. Для остальных главным источником информации по-прежнему остается радио.
Китай: вселенная в себе
Китай в этом списке — особый случай. Интернет здесь не отсутствует, он другой. Поднебесная построила свою собственную, параллельную цифровую вселенную. Она не изолирована наглухо, как в КНДР, но является целиком самодостаточной.
У китайцев есть свои «Твиттеры» (Weibo), свои «WhatsApp» (WeChat), свои «Amazon» (Alibaba) и «YouTube» (Bilibili). Среднестатистическому пользователю просто не нужны зарубежные площадки — у него есть все дома. А те, что популярны в остальном мире, надежно заблокированы «Великим китайским файрволом».
Эта система фильтрации, известная как «Золотой щит», была запущена в 2003 году и с тех пор разделила интернет на «внутренний» (китайский) и «глобальный». Анонимность в сети здесь практически запрещена, а специальные службы следят, чтобы никакой контент, не соответствующий государственной политике, не просочился к пользователям. Так что глобальный интернет в его привычном для нас, свободном виде, в Китае отсутствует.
К «клубу оффлайнов» можно также отнести Туркменистан с его тотальным государственным контролем, Сомали, где 90% населения без связи из-за пиратства и войн, и Папуа — Новую Гвинею, где виной всему — непроходимые джунгли и горы.
Есть ли проблески надежды? Конечно. Такие проекты, как Starlink, тестируют спутниковый интернет в удаленных регионах, а Всемирный банк инвестирует миллиарды в инфраструктуру. Но полное покрытие — дело не ближайших лет, а десятилетий.
Для жителей этих стран отсутствие интернета — это не просто неудобство. Это ограниченный доступ к современной медицине, образованию, мировой экономике и просто к альтернативным точкам зрения.
